Назад Вперед

До Судного дня...
Мурад Мусаев

8 декабря Государственная Дума приняла федеральный закон, в соответствии с которым суды присяжных в Чеченской Республике начнут функционировать в 2010 году, а не с 2007-го, как предполагалось ранее.



Чем же объяснить такое решение Госдумы? Для начала давайте вникнем в формальное обоснование, предложенное «единороссами». Проблема, говорят они, заключается в технологической неготовности Чеченской Республики: мол, недостаточно четко оп­ределены административные границы Республики, выборы в муниципалитеты, формирующие списки присяжных заседателей, — сложное и дорогое удо­вольствие, не проработаны вопросы обеспечения безопасности присяжных и т.п.
Но постойте. Разве «выборы президента и парла­мента Чеченской республики» и «референдум по конституции» проводились в более безопасное вре­мя? Или они были дешевым развлечением? Что, не­определенность границ со Ставропольским краем и Ингушетией мешает делу разграничения муниципа­литетов больше, нежели она препятствовала обособ­лению Чечни как «субъекта федерации»? Конечно, нет. При желании муниципальное разграничение Республики, выборы в местные органы власти и фор­мирование списков присяжных заседателей можно было провести за считанные месяцы ещё четыре го­да назад, после благословенного «референдума». Ведь общеизвестно, что при наличии политической воли кремлевских «верхов» наши «низы» могут не то что карту Чечни — весь глобус перекроить, на муни­ципалитеты расчертить да вверить райкомам. И ни­каких «технологических проблем».
Что же до реальных причин появления декабрь­ского закона, то их, на мой взгляд, не пять, а всего две.
Во-первых, путём принятия обсуждаемой по­правки в законодательство федеральные власти от­срочили выяснение отношений с Советом Европы. Дело в том, что мораторий на применение смертной казни в России действует до тех пор, пока на всей территории РФ начнут функционировать суды при­сяжных. При этом российское право рассматривает Чечню как единственный субъект Федерации, в ко­тором такие суды всё ещё отсутствуют. В случае, ес­ли бы с 1 января 2007 года в Чечне заработали суды присяжных, мораторий был бы снят, а значит, Рос­сии пришлось бы выбирать из двух, как полагает Кремль, зол: либо ратифицировать Протокол №6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и запретить высшую меру как та­ковую, либо быть исключенной из Совета Европы. Теперь же разрешение этой дилеммы отложено на три года.
Второй существенный мотив авторов законопро­екта, на мой взгляд, заключается в том, что Кремль не желает видеть в Чечне демократическое правосудие. Ведь суд присяжных — это суд народа, здесь настро­ение простых людей имеет не меньшее, а иногда и большее значение, чем писаное уголовное право. Вряд ли присяжные в Чечне поставят на конвейер об­винительные приговоры по печально известным де­лам «о терроризме». Жертвы российской военщины, будь им вверено отправление правосудия, не станут посылать на каторгу вчерашних и сегодняшних ополченцев, ныне именуемых «участниками НВФ». Другое дело — советской закалки «профессиональ­ные суды» Чеченской Республики, эти суровостью и необъективностью своих приговоров подчас изум­ляют даже Верховный Суд РФ. Иначе говоря, авторам обсуждаемого законопроекта на территории Чечни, как и всюду, нужна лояльная и полностью управляе­мая власть, в том числе судебная.
Кстати, недавно мне довелось пообщаться с од­ним нашим законодателем, который уверен в пра­вильности принятого закона. «И у него на это пять причин», первая и главная из которых — особенно­сти чеченского менталитета. Не нравится человеку, что у нас (цитирую) «слишком крепки кровно-родст­венные узы», «развита идея внутриродовой, сосед­ской, кунакской взаимовыручки». Довольно популяр­ная, кстати, идея.
Что ж, действительно, давайте подождём с судами присяжных в Чечне, отсрочим их введение до тех пор, пока у нас не ослабнут «кровно-родственные узы и идея взаимовыручки». Прямо сейчас предлагаю законопроект: «Внести в п.5 ч.1 ст.8 Федерального за­кона о введении в действие УПК РФ» изменение, за­менив слова «до 1 января 2010 года» словами «до Суд­ного Дня».