|
“Чародей Танца”, человек, которого “поцеловал Бог”, он продолжал украшать собой сцену, пока его сильное красивое тело, тело великого танцора, перед которым, казалось, бессильно отступало время, не заставила биться в судорогах война, дважды за короткое время развязанная на его земле.
Трагедия Чечни стала его личной трагедией. Он потерял все, что хотел оставить своему народу: уникальные сценические костюмы, ценнейшие картины и книги с дарственными надписями, автографами мировых классиков живописи и литературы, бесценные реликвии, собранные со всего света...
Весь мир лежал когда-то у его ног... А он все время возвращался домой. В маленькую Чечню. В свой Грозный.
Он любил этот город. Будто созданный для любви...
Оазис, освещенный улыбками красивых людей... Один из них, но отмеченный свыше, он любил гулять по ночному Грозному. Его узнавали не только по знаменитой папахе, в которой он прошествовал по миру, как Посол нации... Он уважал своего потенциального зрителя. В будни и в праздники, на сцене и на улице, среди чеченцев и нечеченцев он всегда был неподражаемо блистателен...
Он умел носить то, что было ему даровано Богом: особенную Махмудовскую стать!..
Талант, которому не учат... Он не уставал быть Махмудом Эсамбаевым. А это был тяжкий, каждодневный труд, дававший ослепительный результат.
Его солнечная улыбка притягивала к нему людей всех возрастов, всех народов, всех верований...
С юными он был юн, со старцами - мудр, и в свои 75 лет был неутомимо молод...
Не мыслящий себя вне Родины, он потерял больше, чем может потерять танцор, актер, человек: он потерял себя. Он умер, оплакивая героическую гибель своего Грозного. Мертвые улицы родного города убивали его душу. Последние дни его жизни были отравлены “новостями” о Чечне: он просил включить телевизор и плакал... Он не узнавал знакомых улиц... Не понимал языка политиков... журналистов... Бессильный что-либо изменить, он плакал... Пока билось сердце...
В одном из столичных музеев как бесценный экспонат хранится безупречная кардиограмма Махмуда Эсамбаева, записанная за несколько месяцев до его смерти.
ХХ век, заявив на своего сына абсолютное право, не дал ему переступить порог нового тысячелетия. Махмуд умел принять вызов Времени.
Не имея даже шести классов образования, он смог стать академиком международных академий еще в СССР...
Не имея даже начального музыкального образования, он сумел постичь высокую классическую музыку...
Уже в зрелом возрасте он подчинит себе законы русского классического балета. “Махмуд, как хорошо, что ты не учился в школе балета, ты стал бы одним из нас!..”, - признавалась восхищенно легендарная Галина Уланова.
Он будет танцевать танцы народов мира, обучаясь им за время своих гастролей, и залы будут реветь от восторга...
В возрасте Христа он станцует индийский танец “Золотой Бог“, которому обучают в Индии с рождения...
Храмовый индейский танец “Макумба” в его исполнении не только достигнет исцеляющей силы на его родине, но даст ему самому силы перетанцевать верховного вождя древнего племени, для которого исполнение “Макумбы” было принесением себя в жертву...
Он умел принять вызов Времени... Но когда век ХХ-й мертвой хваткой вцепился в него, он не стал сопротивляться... Потому что пережил все, что было ему дорого в этой жизни...
И, будто опомнившись, будто очнувшись от наваждения, он обернулся... Рядом с ним впервые не было той, которую он вымолит у Неба... Нина...
Нина Аркадьевна... Каких-то два года за всю их долгую и счастливую жизнь впервые стали между ними. Она была для него всем. Всю жизнь, находясь в тени его славы, она с упоением и любовью вела по жизни ... Махмуда. Не своего. Она знала, что Махмуд принадлежит миру. Уже это ее делало счастливой. Трепетно-нежные отношения, сложившиеся между ними, они сумели передать единственной дочери Стелле и двум своим внукам: Магомеду и Мадине.
Он был для них центром их вселенной, а она - создательницей и хранительницей этой вселенной. Они должны были научиться жить без него. Он же - не захотел ...
В своей московской квартире она подвернула ногу... В лучшей столичной больнице ей не смогли оказать элементарную помощь...
“Поцелованный Богом”, - сказал о нем однажды его лучший друг,
советский актер Владимир Зельдин.
Ему, “поцелованному Богом”, была доступна и эта роскошь: забрать свою Нину к себе...
Порадуемся этому союзу, скрепленному на Небесах. И пусть их уход вызовет у нас улыбку.
Немного грустную. В меру печальную... Но обязательно - добрую...
Улыбку, которую умел вызывать только Махмуд ...
|
