|
Венские сюжеты
Мария КАТЫШЕВА 
 Грустно сознавать, что вот так же пролистнет Время и нашу страницу, и где-то веке в XXII-м скажут о нас: «Какая древность!», а на вопрос учителя, кто такой Леонид Ильич Брежнев, школяры (как в «бородатом» советском анекдоте) ответят: «Незначительный политический деятель времен Аллы Пугачевой».До чего же сходны судьбы империй… Так же, как римляне по Дунаю, строили крепости по берегам бурливого Терека и русские, когда Россия расширяла свои пределы. Из тех крепостей выросли и Владикавказ, и мой родной Грозный… Империи зарождаются на крови, какое-то время процветают, а потом гибнут, опять захлебываясь кровью: основы Римской подорвали бесконечные войны, восстания провинций, мятежи рабов; огонь Первой мировой войны спалил сразу и Российскую, и Британскую, и Австро-Венгерскую империи. Осколок Австро-Венгрии стал в начале XX века Австрийской республикой. На развалинах Российской империи выросла еще более мощная – Советский Союз. Но и его развал не обошелся без локальных вооруженных конфликтов. Все идет по кругу. Джохар Дудаев обещал с войны в Чечне положить начало разделению России на мелкие территории и ограничить истинно русское государство пределами древнего Московского княжества. Значит, мы все еще стоим в преддверии глобальных потрясений? - Это сказки, - поправляет меня собеседник, профессор Венского университета Георг Хайнрих. – Россия не распадется, хотя, возможно, какая-то часть Кавказа со временем отойдет… Вена, да и вообще Австрия, бережет памятники, созданные вчера и рассказывающие о минувшем. И не только памятники выдающимся композиторам, чьи имена прославили ее как музыкальную столицу. По-прежнему, как столетия назад, скачут медные всадники Хофбурга. На высоком постаменте, окруженная своими фаворитами, восседает Мария-Терезия. На одной из центральных улиц Вены который уж век весело шагает Либер (то есть милый, любимый) Августин – пьяница, уцелевший во время чумы, унесшей жизни миллионов людей по всей Европе… А в старинных особняках живут наши современники, и не редкость вовсе, если они - потомки хозяев, обитавших в этих домах еще в XV или XVII веке. При всех современных же коммуникациях и обстановке они у себя во дворе сохраняют фрагмент древнего акведука с пояснительной надписью – для любопытных туристов, нишу в стене дома со скульптурной композицией на библейский сюжет, а на окна вешают занавески под стать фасаду здания - в стиле ретро: чтобы не нарушать своеобразие облика старой Вены. Мне очень повезло с добровольными экскурсоводами. Чеченцы, как только узнавали, что приехала землячка (неважно, какой национальности), окружали меня таким трогательным вниманием, проявляли такое истинно горское гостеприимство с традиционным жижиг-галнаш, что я почувствовала себя совсем как в довоенные годы в Грозном и в моем любимом Шатойском районе – просто, спокойно, среди друзей. Но и старые знакомые здесь тоже нашлись: герой моего давнишнего очерка Магомед и его жена Таиса, у них дома я себя и гостьей-то не чувствовала - своя и все.  Все они открывали для меня Вену. И вот что особенно я отметила для себя: став европейцами, они остались чеченцами. Быт во всех домах, где мне довелось побывать – и у Магомеда, и у Апти, и у Саида, - устроен в строгом соответствии с национальными обычаями, взаимоотношения старших с младшими, женской и мужской составляющих семьи – все это так, как положено, как было всегда у чеченцев. Позже я узнаю истории, свидетельствующие и о другом: о грубом нарушении обычаев, распущенности, хамстве. Такое, оказывается, в здешней чеченской среде тоже есть, но это нетипичные, все же редкие и осуждаемые диаспорой эпизоды…Когда ходишь по незнакомому городу с экскурсоводом из туристического бюро – это одно. Послушаешь, посмотришь, и почти сразу все из памяти сотрется. Но когда ты не ограничен во времени, никто тебя не дергает, мол, «пошевеливайся, не задерживай», - когда ты и смотришь, и слушаешь, и трогаешь руками, и снова возвращаешься сюда при ином освещении, смотришь под другим углом зрения, когда раскрывается не только история древних камней, но и истории людей, когда-то населявших эти места, это совсем другое. Ты начинаешь чувствовать душу этого города, роднишься с ним. А как я благодарна судьбе и Магомеду с Таисой, что познакомили меня с Мариной! Она русская, из провинции, выехала в Австрию по семейным обстоятельствам. Создается впечатление, что она и эта страна просто нашли друг друга: я такую многогранную, изысканную, коммуникабельную, такую жизнелюбивую даму и представить себе не могу на какой-нибудь улице, скажем, Воронежа или Тамбова. При общении с чеченцами таких мыслей не возникало, там была - прежде всего - ностальгия по дому, по жизни в прежней стране, в которой все, оказывается, было самое лучшее – лучшие фильмы, лучшее образование и даже… лучший спецназ в мире; «страну разодрали на части и отдали на откуп олигархам, а нас обманули перестройкой». Старшее поколение моих грозненских земляков (по крайней мере, большая их часть) чувствует себя здесь чужими, люди страдают от невостребованности. Свои надежды они связывают с детьми и озабочены теперь только их образованием. Кстати, дети эти надежды оправдывают: где бы они ни были – в детском саду, в колледже, в университете - они проявляют себя с самой лучшей стороны, становятся гордостью воспитателей и преподавателей. Например, 12-летний Турпал, сын моих новых знакомых, серьезно занимается спортивной гимнастикой. У него уже куча наград, он берет призовые места даже на международных соревнованиях. Очень перспективный спортсмен. Когда родители Турпала стали поговаривать, что, видимо, придется уезжать из Австрии, его тренер однозначно заявил: я этого мальчика не отпущу. Даже помог семье решить кое-какие бытовые проблемы, только бы они забыли думать об отъезде. Мне очень хотелось увидеть сельскую местность, деревни, маленькие города. Стоило об этом только заикнуться, не рассчитывая ни на что, Саид и Хусейн отложили свои дела, нашли машину и двинулись со мной в это путешествие. Вот оно, ненавязчивое чеченское внимание, которое мне так хорошо знакомо по жизни в Шатойском районе!. Боже мой, выехав за пределы Вены, мы как будто оказались в горах Чечни! Местами это были Ножай-Юртовские и Веденские горы, местами – Шатойские. И лес точно такой же.  Маленький, как бы игрушечный – до того аккуратный и красивый – городок Тюльн на берегу Дуная. И здесь «наследили» римляне: их мощный бастион возвышается на окраине города. Неподалеку памятник знаменитому горожанину, популярному австрийскому художнику начала XX века Эгону Шилле. А еще немного пройдешь и увидишь прекрасную композицию, в центре которой знаменитый завоеватель, «гуннов царь Аттилла».Да, каждая историческая эпоха оставила на австрийской земле свою отметину. Памятника «выдающемуся земляку» Гитлеру, правда, я нигде не видела, скорее всего, его здесь и нет. Но дух фашизма живет: радикальные партии на прошедших в сентябре парламентских выборах набрали большинство голосов, кстати, завоевав популярность своей политикой неприятия азюлянтов и ауслендеров (тех, кто просит убежища, иностранцев). Вся Вена выстлана, словно каменным узором, мелкой брусчаткой. Мне рассказывали, что Гитлер в порыве антисемитских чувств заставлял здешних евреев чистить ее… зубными щетками. Еще говорят, что в Трайскирхене сохранилась школа, где он учился и где потом приказал повесить учительницу, которая когда-то с ним плохо обращалась. Сейчас в этом здании размещается лагерь для перемещенных лиц. Вот туда-то попадают первоначально и наши земляки-чеченцы, выбравшиеся нелегально им одним ведомыми путями из России: кто искал защиты, кто - земного рая. Здесь они находятся до той поры, пока рассматриваются их дела, затем беженцев распределяют по пансионам, а со временем либо предоставляют статус и обеспечивают жильем и пособием, либо депортируют туда, откуда прибыли. В последние годы желающих здесь обосноваться стало больше, а в «позитиве» отказывают чаще. Сейчас по официальным данным «на азюле» (то есть обратились с просьбой о предоставлении убежища) 16 тысяч чеченцев. Есть и неофициальная статистика, известная диаспоре, - в Австрии пребывает вместе с нелегалами 20 тысяч чеченцев, а в целом в Европе – 100 тысяч. Кстати, среди чеченцев в Австрии велико стремление не только обучить своих детей европейским языкам, но и, конечно, родному чеченскому и русскому. Чеченский в школе, где учатся дочери Лизы, преподает интеллигентнейшая женщина, большая подвижница Фатима. Муж погиб во время боевых действий, она с тремя детьми бежала сюда. Не стала сидеть, сложа руки, добилась, чтобы три часа в неделю в обычной школе на официальной основе велись уроки чеченского языка. Фатиму в землячестве называют ходячей энциклопедией - очень грамотная, образованная, знающий филолог. - И русскому она учит,- добавляет Лиза, - чтобы наши дети его не забывали. У нас же дома где ни чихни, везде нужен русский язык. В этом году мы, родители, дали заявку, чтобы детей официально учили русскому языку. Дети стали забывать его, это меня, конечно, не радует.  Кстати, с кем бы из чеченцев я ни говорила, абсолютно все отмечают, что их это не радует, и они не упускают ни малейшей возможности научить своих детей говорить и по-русски тоже.Иной раз приходится слышать мнение, что уехавшие в Европу процветают, прекрасно устроены, живут на всем готовом. На эти байки попадаются те, кто действительно ищут легкой жизни и, преодолевая массу препятствий, бегут в Европу, рассчитывая, что там их встретят с распростертыми объятиями, как будто только того и ждали, и вот они осчастливили страну своим прибытием. На деле все не так. Европа, похоже, сама уже не рада своему гостеприимству, тяготится обилием мигрантов из разных стран. Много проблем они создают. А уж сколько проблем у самих мигрантов… Впрочем, пусть об этом скажут они сами. Лиза: «Я сюда приехала из Польши. Польша – это перевалочный пункт. Чему бы я там детей научила? Польскому языку - все. Там даже если дали позитив, о твоей дальнейшей судьбе уже не заботятся, иди на все четыре стороны, живи как хочешь, добывай квартиру… В Австрии совсем иначе, вот только позитив получить трудно. Без знания языка, без знания места поселения как бы я жила в Польше? Там дети, которые жили в пансионах, годами не ходили в школу. Нам говорят: это потому, что они не знают языка. А как они будут знать язык, если их не учат? Сейчас страны Шенгена подписали договор, еще труднее стало получить вид на жительство. А в Австрии к власти пришла неонацистская партия Хайдера, теперь будет еще хуже, позитива нам не видать. Австрийцы терпеть не могут ауслендеров (иностранцев). Потому что много всяких отщепенцев, показывают все самое плохое, и они думают, что и чеченцы такие. Мы все это обсуждаем между собой и приходим к выводу: нулевая, нулевая перспектива. Это очень давит на психику. Очень давит...» Магомед: «Недавно был распущен Бундесазюль (специальный сенат по делам беженцев). Здесь за взятки решали вопросы переселенцев. В настоящее время функции этого сената перешли к МВД, а у тех, кому были выданы позитивы, их отобрали. В результате этих разборок 284 чеченские семьи фактически стали бомжами (около 900 человек). Такую же «чистку» произвели и в других странах Шенгенского соглашения: 300 позитивов было отобрано у чеченцев в Швейцарии, более 100 в Германии, так же в Бельгии.  Плохо принимали положительные решения по азюлянтам из Чечни в 2003 году из-за активной деятельности местных неонацистов. Однако под давлением правозащитников и либералов, организовавших кампанию в прессе, ситуация изменилась. Но в последние 1,5-2 года чеченцам практически не дают «позитивов», поэтому многих депортируют, а многие уезжают сами. Кто получил позитив, те устраиваются неплохо, но те, кто ожидает решения своей судьбы, находятся в ужасном состоянии. Например, в одном из пансионов земли Штайнмаркт проживает около 60 беженцев, из них 20 чеченцев. Руководство пансиона обращается с беженцами очень плохо: люди живут в фанерных пристройках прямо над свинарником. Чеченцев это возмущает, а одному 60-летнему мужчине, страдающему астмой, там и физически стало плохо отвечают: мы вас сюда не звали, можете возвращаться домой.*** И еще одно примечательное трагическое событие произошло в Австрии в те дни, когда я там гостила: в автомобильной катастрофе погиб губернатор Каринтии, известный политик, он же лидер неонацистской партии Йорг Хайдер. По тому, как скорбела страна, можно было понять и то, какие настроения бытуют в народе в отношении азюлянтов. Настроения, прямо сказать, не слишком доброжелательные. Не случайно, когда группа чеченцев решила пойти к кафедральному собору на панихиду по Хайдеру, просто чтобы, согласно национальным традициям, выразить свое соболезнование по поводу гибели человека, нашлись умные люди, отговорили: он вам такой плохой имидж создавал, высылал ваших людей из Каринтии… Мало ли что может произойти на панихиде, там собрались профашистские элементы со всего света. Так и не пошли.   |