Исламбек Альбиев, 1988 г.р.
Выступает в весовой категории до 60 кг.
Член национальной сборной России с 2005 года.
Победитель первенства Европы 2005 г., победитель молодежного первенства России и мира 2006 г. Чемпион России 2007-го и 2008 годов. Победив на Олимпиаде в Пекине,
Исламбек стал самым молодым олимпийским чемпионом в истории греко-римской борьбы.

— Когда ты начал заниматься спортом?

— Лет с десяти, до начала второй войны. В Грозном полгода с тренером Зелимом Ахмадовым позанимался дзюдо. И так получилось, что когда уже шла война, в декабре 99-го мы выехали в Ингушетию: опыт первой войны показал, что оставаться там нельзя. В Ингушетии я сразу пошел в клуб. Дзюдо там не было, и я попал в группу по греко-римской борьбе, занимался там под началом теперь уже покойного Ахмеда Гасаева. До 2003 года мы были вместе на соревнованиях, на сборах, везде. Это был замечательный тренер и человек, заботился обо мне, как о родном сыне. Даже сейчас, когда мы с ребятами его вспоминаем, они мне всегда говорят: «Ислам, твой тренер опекал тебя, будто отец», и это правда. Затем какое-то время моим тренером был Умалт Тавбулатов. Но условия, в которых мы там занимались, были все же неудовлетворительны, сборы и соревнования проходили редко, поэтому мы с Русланом Белхароевым переехали в Москву. Здесь нас под свое начало взял тренер Алексей Васильевич Иршинский. А сейчас меня тренируют Феликс Петрович Ава-ков и Давид Акопович Кадимов.

—   Занявшись сперва дзюдо, потом греко-римской борьбой, ты ставил перед собой цель достигать определенных спортивных высот?

— В начале таких мыслей, конечно, не возникало, просто было сильное желание заниматься. Я был совсем юн, и не только не представлял, но даже не знал еще, не слышал, что такое чемпионаты Европы и Мира, Олимпиада. Помнится, как и многие дети в этом возрасте, бегал, скакал по крышам, по деревьям, на одном месте мне не сиделось. А потом уже, когда начал понимать, что такое спорт, начал смотреть по телевизору Олимпийские игры, очень заинтересовался. Вот тогда, признаться, уже нацеливался на них, появилось желание стать олимпийским чемпионом. Оно засело во мне, стало навязчивой идеей. 

— А когда тебя включили в сборную на Олимпиаду, ты был в себе совершенно уверен?

— Конечно, я не знал, что там будет, и не был лидером. Я думал, только Всевышнему известно, как все обернется. Задача у меня была одна: в каждой схватке выкладываться на сто процентов. Чтобы потом себя не упрекать: вот если бы я здесь еще малость поднажал, а там был бы пособраннее… Если проиграю, — говорил я себе, — то проиграю с полной отдачей, зная, что делал все, чтобы выиграть. А выходить на схватку с мыслью, что буду первым и дойду до пьедестала, честно говоря, этого не было.

— Соперников своих ты знал заранее?

— Да, знал. С турком встречался уже. В Пекине у нас с ним была уже вторая схватка. Но у меня нет такого — мол, этого обойду, а того нет. Хотя с каждым соперником строишь свой план. С турком я сразу начал прессинговать, была уверенность. И каждой минутой усиливал напор. А с кубинцем знал, что будет нелегко. В стойке особенно. Так он не очень силен. Но в стойке — сильный. Это была его третья или четвертая Олимпиада. В партере я уверенно, жестко делал свое. С остальными двумя я не встречался, с ними пришлось все по ходу схватки решать.

—  О чем ты думал, стоя на пьедестале, получив золотую медаль Олимпиады?

—  В комнату, где мы разминаемся, заходил президент нашей сборной. «Ребята! — сказал он — Знайте, что от вас многого ждут, в первую очередь ваши родные и близкие болеют за вас. Но и вся Россия за вас болеет». И когда выходил на ковер, я помнил, что многие ждут от меня победы, болеют, молят за меня Всевышнего. И после победы, когда получал медаль, было чувство облегчения, что я не обманул надежды этих людей, доставил им радость.

— В одном из своих интервью ты сказал, что свои премиальные направишь на строительство дома…

—  Фундамент там уже стоит (смеется). Строительство несколько затянулось из-за финансовых проблем. Сейчас вернусь домой и первым делом займусь этим. Тем более, что Кадыров посодействовал.

—  Что твои родители сказали, когда ты вернулся с золотой медалью домой? В частности, как отреагировал отец?

— Ну, отец у меня строгий и сдержанный, впрочем, я считаю, что все отцы такие, особенно у нас на Кавказе. И раньше, когда я проигрывал или побеждал, отец заходил и спрашивал: «Ну что?» А больше ни слова. Еще такой случай был. После очередных соревнований: «Ну как?» — «Проиграл», — ответил я. А он тогда спрашивает: «Что, у соперников были железные руки?» — «Нет». — «Железные ноги?» — «Нет». — «Две головы было?» — «Нет». — «Тогда почему ты проиграл, а они выиграли?» Родители и сейчас меня тоже не расхваливали, но, конечно, им было приятно, они рады, а для меня это главное — видеть их счастливыми.

—  Ты знал, когда выступал, что ты самый юный в этом виде спорта?

—  Нет. Там я встречал многих ребят 87-го года рождения, 86-го. И не думал об этом. Узнал только, когда с переводчиком подошел журналист из Германии. Он сказал, что я самый молодой олимпийский чемпион в этом виде, а я: «Нет, вы, наверное, ошибаетесь», но он говорит: «Не ошибаюсь, это так и есть!»

—  Есть кто-то из спортсменов, на кого хотелось бы равняться?

—  Конечно. Из наших — Бувайсар Сайтиев. Трехкратный олимпийский чемпион, человек, обладающий сильнейшей техникой, я каждый раз на соревнованиях вижу что-то новое в его приемах. И это меня поражает. Это спортсмен, который не останавливается на достигнутом. Просто приятно смотреть на его борьбу. У него, даже если встреча по нулям, она все равно очень интересна, а таких приемов я в жизни не видал, и не я один. Он показывает красивую борьбу.

— Что ты планируешь делать дальше?

—  Немножко отдохну, по крайней мере, до конца месяца рамадан. А потом продолжу тренироваться, причем еще усерднее. Потому что труднее удержать победу, чем завоевать ее.