Лидия МИХАЛЬЧЕНКО

Магомед Муцольгов, правозащитник, руководитель общественной организации «Машр», отвечает на вопросы корреспондента «Дош».

- Прошло несколько месяцев с тех пор, как пришел к власти новый Президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров. Население возлагало на него большие надежды: ждали, что он наведет порядок, избавит республику от коррупции, остановит череду бессмысленных жестоких убийств. Оправдались ли эти надежды? Изменилась ситуация в лучшую сторону по сравнению со временем правления Зязикова?
- Что до похищений и убийств, они не прекратились, ситуация даже ухудшается. Пока то же самое можно сказать и о напряженности вокруг Пригородного района.
Однако налаживается диалог власти с независимыми организациями, здесь заметны положительные сдвиги. Власть стала намного доступнее. Я не помню, когда такое было, чтобы президент лично встречался не только с общественными деятелями, но и с задержанными по подозрению в преступлении. Видно, что человек пытается изменить ситуацию.
Кроме того, у меня не вызывает сомнения, что нынешний президент не вор. В республике реально возбуждены дела по фактам коррупции, хищения бюджетных средств. Насколько я понимаю, Евкуров не стал углубляться слишком далеко в прошлое: рассматриваются дела за последний год. По некоторым из них уже привлечены к ответственности бывшие чиновники, руководители различных служб и структур.

Самой большой проблемой в регионе остаются действия федеральных силовых структур. Их с позволенья сказать спецоперации оборачиваются похищениями людей, а затем и принадлежащего им имущества, они сплошь и рядом применяют силу незаконно и неадекватно. Подобными действиями легко толкнуть молодежь к бунту. Столкнувшись с грубым произволом, парни могут пополнить ряды вооруженного сопротивления. Ведь никакая пропаганда не заставит людей взять в руки оружие, если они не вынуждены это сделать, чтобы защитить себя и своих близких. Большинство дел такого рода остаются нераскрытыми. Не допрошены свидетели, которых следствие «не замечает». Например, в 2004 году был похищен Адам Медов. На посту милиции задержали машину, в багажнике которой его обнаружили связанным. Но похитители Медова, водитель и пассажиры машины предъявили удостоверения ФСБ. Под ногами у них лежал еще один похищенный. Всех доставили в районный отдел милиции.
Если спецслужбы убивают людей на месте, то обязательно потом объявляют их боевиками. И все! Но ведь если выясняется, что жертвы - никакие не боевики, надо этих силовиков и их руководителей привлекать к ответственности.
Другой случай произошел в Слепцовске. Убили при спецоперации четырех человек и заявили, что это боевики, они отстреливались. При них нашли один автомат и пистолет. Как все четверо могли из этого оружия отстреливаться? По очереди, что ли? Или всетаки двое из четырех были мирными жителями? В Карабулаке убили учительницу Албакову, ее сына и еще трех их гостей. Говорят, что они были террористами и тоже отстреливались. Насчет прочих неясно, но учительница и ее сын - не боевики, это очевидно. А официально заявляют, что ликвидировали пятерых боевиков. Люди же видят всю эту ложь, какое у них может быть отношение к власти?
В Малгобеке похищены Ахмед Точиев, Ислам Мальсагов, уже в этом году - Гапу Танкиев. Танкиева преследовали здесь, он уехал в Ростов, но и там его похитили. Сделали это, я уверен, спецслужбы Ингушетии. Также похищен Калоев. Еще четыре человека пропали без вести, и мы тоже подозреваем, что их похитили. Это очень много. Сама по себе статистика красноречива: 2006 год - 96 человек убито на территории республики, среди них и гражданские, и военные.
Каждая жизнь бесценна, и горе у всех одинаково. За 2007 год - 124 убитых, в 2008-м - 212. В 2009 году за первые два месяца уже погибли 47 человек.
И после каждого такого убийства - новые взрывы.

- При этом, как ни странно, региональные СМИ не пользуются некоторой свободой слова, появившейся с приходом новой власти. О преступлениях силовых структур не принято говорить.
- Да, к региональным СМИ есть претензии. Например, нам известен факт, когда в Малгобеке милиционеры пытали и насиловали четверых ребят. И никто не обнародовал фамилий этих милиционеров, никто не выразил возмущения, протеста.

- Раньше во всем был виноват Зязиков. Кто теперь?
- Если глава республики - Президент, а в республике неблагополучно, то виноват он, в любом случае.
У нас с Евкуровым довольно хорошие рабочие отношения, он к нам действительно прислушивается. Но ответственность за все на нем, как бы там ни было. Хотя многие силовые структуры, в том числе ингушские, просто ему не подчиняются. Зязиков позволил им делать все, что им хотелось, а сейчас они не хотят от этого отказываться. Никто не желает терять будущие награды, звания, пенсии и боевые выплаты, которые дают за пребывание в зоне контртеррористической операции. Да, режим КТО вводят, когда и где вздумается.
Несколько раз площади объявляли зоной КТО. Или улицы. Временные отделы внутренних дел с приезжими милиционерами находятся около каждого УВД или ГУВД. По 25 человек прикомандированных. Эти вторые УВД не подчиняются нашему министру.
Но для народа это не ответ. У нас нет слова «президент », оно и в русском языке заимствованное. А у нас глава республики называется «мохк да» - «отец республики ». Значит, он должен отвечать за все. Граждан не волнует, федеральный орган у нас бесчинствует или местный. Отец республики должен добиться соблюдения законов. С него спрос. А много ли он может? Так или иначе, он советуется, прислушивается к мнению общественников, чиновников, духовенства. У него нет никаких иллюзий и предвзятого отношения к правозащитникам.

- Что необходимо сделать Президенту, чтобы приостановить беспредел федеральных силовых ведомств?
- Потребовать у федерального центра больших полномочий. Лично я сторонник того, чтобы глав субъектов федерации избирали, а не назначали, и чтобы они отчитывались перед населением, а не перед чиновниками высшего уровня. И потом, это ведь конституционное право граждан - выбрать себе главу региона. Конечно, без поддержки Дмитрия Анатольевича Медведева, Президента России, Евкуров многого не добьется, так как вряд кто-то, кроме Президента, сможет прекратить то, что творят здесь силовики. До тех пор будет продолжаться необъявленная война. Действия федеральных структур привели к тому, что население республики перестало доверять как московской, так и региональной власти.

- А какова сейчас ситуация вокруг Пригородного района? Кажется, это история, конца которой не предвидится.
- Никогда не слышал, чтобы кто-то из чиновников Ингушетии заявлял о невозможности совместного проживания с осетинами или что время для этого еще не наступило. Говорю не как ингуш, а как наблюдатель со стороны. Но власти Северной Осетии часто утверждают именно это. Как правозащитник я понимаю, что такие слова - не что иное, как разжигание межнациональной розни, но на федеральном уровне им позволялось это говорить. Они чувствуют поддержку властей.
Как это понимать: человек не может вернуться к себе домой, потому что сосед не хочет? Не тот, дескать, климат в регионе. Кто решает, установился нужный климат или нет? Все же есть закон о местном самоуправлении и неправительственные организации республики. Мы юридическим методом добиваемся возвращения наших территорий. Но наталкиваемся на существенное противодействие.
Много политиканов на этом делают карьеру. Тут и корысть замешана, и коррупция - это мы все понимаем. Есть вопросы, связанные непосредственно с возвращением беженцев из Осетии, потерявших свои дома в конфликте 1992 года. Евкуров очень хочет вернуть людей на их земли. Говорят, что будет общая школа, дети смогут вместе учиться, ингуши и осетины будут работать на совместных предприятиях. Пусть даже там для начала установят какие-то квоты. Это серьезно повлияет на ситуацию и в Осетии, и в Ингушетии. Сдвиги вроде бы намечаются, но я пока не вижу конкретных мер.
Как-то Общественная палата в Пятигорске проводила публичные слушания. Один из осетинских чиновников вскочил с места и стал доказывать, что наше совместное проживание пока невозможно.
Я приводил пример: машина, угнанная в Ингушетии, через 30 минут оказывается в Осетии - и наоборот.
Нет для этих угонщиков никаких преград. А ведь на границе между республиками стоят такие посты, каких нет и на государственной границе. Значит, и МВД, и чиновники, и угонщики, и те, кто перепродает эти машины, - все повязаны. У них есть общий интерес. Когда хотят, могут договориться. Деньги все решают. А как только речь заходит о простых людях, все оказывается безнадежно? Между тем, многие Адрахнароды живут рядом без особых затруднений. Проблемы, конечно, всегда бывают, в том числе с молодежью, но это решается просто. Старики собираются, родители, учителя, обсуждают положение, приходят к согласию. Но когда появляются политики и политические группы, которые говорят, дескать, «мы сейчас решим ваши проблемы», обязательно возникает какой-то конфликт. И все по двум причинам: либо вмешиваются в дело чьи-то корыстные цели, либо амбиции.

- От сложной темы предлагаю перейти к приятной. Каким образом Евкурову удалось примирить несколько десятков ингушских семей, которые были в кровной вражде?
- Да, действительно, и я надеюсь, что на этом процесс примирения не остановится. Сейчас достигнуто многое: 47 семей - это потрясающий результат.
Из этих семей те, кто непосредственно наносили оскорбление - то есть убивали, уже давно умерли. То есть теперь, чтобы отомстить, должны были убить их сыновей или других родственников. А потом все может закрутиться с новой силой. Честно говоря, я даже не ожидал, что Евкуров приложит столько усилий для решения этого вопроса. Но если бы не было доброй воли людей, простивших кровь, Президент бы ничего не смог сделать. Ингуши очень гордые люди. Это всегда имеет значение, кто приходит как миротворец. Нужно найти уважаемого посредника, чтобы сохранить лицо.
Ведь когда убивают родственника, мужчина должен отомстить, таков обычай. Однако в Коране написано, что прощение намного лучше мести, но прощать надлежит только во имя Аллаха. Стало быть, если посредник удачно выполнил свою миссию, значит, он действительно смог убедить. Ислам позволяет потребовать у семьи убийцы выкуп вместо того, чтобы проливать кровь, но в Ингушетии не известно ни одного случая, когда бы кто-то взял в подобном случае деньги.
Многие также отказывались от примирения перед камерой, говоря, что они это делают ради Всевышнего, а не ради пиара.
Надо сказать, Президенту в роли миротворца удалось добиться такого результата еще и потому, что он сумел объединить вокруг себя авторитетных людей.