Лидия Михальченко
31 декабря прошлого года председатель правительства России В. В. Путин постановлением 2053-р утвердил перечень централизованно закупаемых за счет средств федерального бюджета лекарственных средств, предназначенных для лечения больных злокачественными новообразованиями, то есть раком. Это стало шоком не только для пациентов, но и для врачей. По мнению специалистов, в этот список не вошли многие жизненно важные дорогостоящие препараты. Теперь люди, страдающие одним из страшнейших недугов, должны погибать, если не смогут сами добыть средства, чтобы покупать лекарства. Родители онкобольных детей из Чечни считают, что над их малышами нависла смертельная опасность. Ведь стоимость курса лечения, например, лейкозов составляет от десяти тысяч рублей еженедельно. Экономический кризис, формально считающийся предлогом для сокращения списка лекарств, грозит унести сотни жизней наших сограждан, прежде всего детских.

Мадина
На ночном столике фотография в красивой рамке – чернокудрая кареглазая маленькая девочка. Рядом ночник, кукла и сумочка с лекарствами. Девочку, жительницу Грозного, зовут Мадина Саралапова. Второй год она со своей мамой Маликой ютится в небольшой комнате в съемной московской квартире. За этот год своей короткой жизни, очень насыщенный событиями, она познакомилась со многими звездами эстрады, перенесла две операции, побывала в дельфинарии и цирке. Правда, волосы, прекрасные блестящие кудряшки, остались у нее только на фотографии. Это результат химиотерапии. Девочка страдает тяжелым онкологическим заболеванием. Несколько месяцев подряд она провела в стенах палаты Российской детской клинической больницы.
На той давней фотографии глаза у Мадины задорные, по-детски веселые. Теперь у нее другой взгляд – почти взрослый. Ведь между моментом съемки и сегодняшним днем - капельницы, уколы, катетер, выведенный из живота наружу. Непрерывная боль, мучительные ежедневные процедуры. Выдержать такое не каждому взрослому под силу, а тут – хрупкий маленький ребенок.
В Грозном мы прошли обследование и узнали этот страшный диагноз. Я искренне надеялась, что произошла ошибка и выводы врачей не подтвердятся, - говорит Малика, - о самом страшном думать не хотелось. Увы, доктора в Чечне не ошиблись. Пришлось ехать в Москву, потому что в республике нет возможностей для лечения такой болезни, нет соответствующего оборудования и лекарств. С большим трудом, минуя бюрократические препоны, мы смогли получить квоту на лечение в РДКБ.
Слава Богу, интенсивная терапия стала помогать. Мадина поправилась, ожила, стала снова бодрой и веселой. Теперь, пока у нее не отросли волосы, девочка надевает платок с игрушечными золотыми кудрями, а иногда носит парик. В нем она шатенка. Мадина увлекается рисованием и очень любит раскрашивать картинки. Однако до полного выздоровления ей еще далеко. Жизненно важно продолжать амбулаторный курс облучения, а потом каждые два месяца на две недели ложиться в больницу. Малика, несмотря ни на что, готова к новой борьбе за жизнь и здоровье своей дочери. Дома ее ждут еще двое детей, с работы пришлось уйти на бессрочный больничный, мужу работать не позволяет здоровье. И все же, все же... Самое важное сейчас, чтобы не было рецидивов болезни у моей девочки, - с тревогой и надеждой говорит Малика.

Хамзат
Трехлетние Ахмад Курбанов и Хамзат Дадаев лежат в соседних палатах на третьем этаже восьмого корпуса РДКБ. В онкогематологическое отделение они попали с разницей в месяц. От высоких капельниц тянутся трубки, через иголку, вставленную в вену, мальчикам вводят лекарства. Малышам бы побегать, поиграть, но от капельницы больше чем на полтора метра не убежишь. Когда мы с Хамзатом приехали в больницу, - рассказывает его мама Мадина, - он был настолько слаб, что врачи настаивали, чтобы курс химиотерапии был начат немедленно. Иначе ребенку оставалось жить не больше года. Острый лимфобластный лейкоз, к которому прибавились и другие болезни. Мы и сейчас продолжаем каждый день ходить на процедуры. И очень боимся, что теперь нам самим придется платить за них. Такие траты, и правда, неподъемны для обычной семьи, тем более, что дома у Мадины еще три маленькие дочки. Когда Хамзата перевели на амбулаторное лечение, перед Мадиной остро встал вопрос – где жить в Москве? Врачи дали отличный совет: купить или снять квартиру. В итоге помог благотворительный фонд актрисы Чулпан Хаматовой «Подари жизнь», арендующий на юге столицы несколько квартир именно для больных детей и их мам.

Ахмад
Зура, мать Ахмада Курбанова из села Пригородного Чеченской Республики, не скрывает слез. У малыша неожиданно обнаружилась злокачественная опухоль забрюшной полости с метастазами в костный мозг. Интенсивная химиотерапия постепенно уменьшает опухоль. Через капельницу и иглу, вставленную прямо в грудь, вводят глюкозу и антибиотики. Вскоре предстоит операция. После пятого блока «химии», если все пойдет успешно, опухоль освободит жизненно важные органы. Тогда ее можно будет удалить. А потом потребуется пересадка костного мозга. Сложнейшее лечение затянется еще минимум на год. - Ко всем бедам теперь еще этот новый список, нам его в коридоре повесили, чтобы мы знали, что все, начиная от простого бисептола, нам придется отныне покупать самостоятельно. Прихожу в ужас при мысли, что мой мальчик может остаться без лечения из-за отсутствия денег. А еще нужны средства на жизнь: еду (детям с такими заболеваниями пища нужна исключительно свежая), транспорт, игрушки, книги. Спрашивала у врачей, как быть? Они пожимают плечами, говорят: «Пишите письма Медведеву или своему любимому Кадырову». Очень скверный подарок сделало детям российское правительство. Выживут ли маленькие россияне, которым выпало несчастье столь тяжко заболеть? Этот вопрос чиновников больше не интересует.


Редакция попросила прокомментировать ситуацию с дорогостоящими препаратами представителя инициативной группы "Движения против рака" Илону Васильеву.
Уже известны случаи, когда врачи, не имея в наличии необходимых лекарств, отправляют пациентов в аптеку за ними. Например, недавно в Санкт-Петербурге были перебои с препаратом нексавар, который применяют для лечения рака почек. Его стоимость 258 тысяч рублей. Сейчас он, правда, снова появился. В целом же ситуация безрадостная. Пока врачи пользуются прошлогодними запасами лекарств, но они не бесконечны и скоро иссякнут. Думаю, через месяц-другой может начаться настоящая паника, тем более, что стоимость лекарств в среднем поднялась на 25 процентов, особенно это касается инновационных препаратов. Подавляющее большинство лекарств производится за рубежом, а фирмы предпочитают перестраховаться и заламывают высокие цены в евро. Думаю, в новый перечень следовало бы включить те препараты, которые реально могут спасти людям жизнь. Есть еще одна опасная тенденция, с которой мы уже сталкивались. Государственные чиновники дают врачам указания не говорить больным, что им нужны именно такие-то, самые дорогие средства, поскольку, если сказать об этом открыто, пациент обратится в суд и выиграет дело против государства, не желающего спасать ему жизнь. В итоге врачи вынуждены умалчивать о правде, нарушая тем самым клятву Гиппократа.

От редакции
В соответствии с федеральным законом «О СМИ» просим считать данную статью официальным обращением к депутатам Госдумы и членам Совета Федерации РФ от Чеченской республики, а также от ее полномочного представителя при президенте России с просьбой оказать материальную помощь маленьким пациентам, находящимся в тяжелейшей ситуации. То, что в настоящий момент уже назрела критическая необходимость в этой помощи, подтверждают сотрудники нашего журнала, посещавшие Республиканскую детскую клиническую больницу.