|
Светлана Алиева Возвращение - Восстановление - Возрождение...
 MЫ ЗАПУТАЛИСЬ в частностях, пытаясь определиться в происходящем с нами и страной после XX съезда КПСС. Мы — это и «выполняющие решения и указания партии и правительства» граждане, испытывающие на собственной шкуре все предлагаемые высшей властью эксперименты по совершенствованию нашей жизни. Но это заодно с нами — руководители КПСС — СССР до 90-х годов ХХ столетия, а затем бывшие генсеки, преобразившиеся в президентов. Согнавшие с пьедестала непогрешимости несокрушимую и великую коммунистическую партию, генсеки десятков новорожденных партий в Государственной Думе, Совете Федерации, в Правительстве, в Администрации Президента уже не СССР, а России утверждают привычные нам — гражданам — знакомые до боли гуманизм и прогресс, продолжая совершенствовать страну и ее многонациональное население. Вот только немного настораживает, как «новые руководители», опубликовав новую Конституцию обновленной страны, по-прежнему не понимают разницы между общесоюзным-общероссийским населением и разноязыкими народами, выявляющими его многонациональность... Скажете — мелочи. Не думаю. В государственном устройстве на планете Земля мелочей не бывает. Не должно быть. Не потому ли в большинстве расположенных на ней стран Конституции не подвергаются так часто пересмотру с приходом к власти нового главы государства. А вот в нашей стране, уникальной по масштабу и богатству территории и многонациональному составу населения, такая мелочь, узаконенная в Конституции, как «многонациональный народ», упускается из виду, из-за чего то и дело происходят дозволенные ошибки в руководстве, что в свою очередь порождает бесконечные уточнения и поправки. Причем ошибки эти, как правило, трагические, требующие поправок с обязательным поиском и наказанием виноватых. Виноваты же, разумеется, сами потерпевшие. И чтобы их «дожать», начинает работать система уточнений, объяснений с попутным замусориванием истоков беды. Но это так, размышление к поставленному вопросу. На XX съезде КПСС прозвучали засекреченные было, но быстро распространившиеся по нашей стране и всему миру разоблачения ошибок, совершенных Коммунистической партией и ее руководителями в 20-50-е годы. Мое в ту пору молодое поколение вступающих в жизнь и поколения наших отцов и дедов, выживших в горниле революционных преобразований, были потрясены информацией о массовости организованной партией и советской властью чудовищных злодеяний — систематическими расправами над отдельными гражданами Великой Страны Советов и над народами-преступниками. В последнем случае конкретизировалась национальная принадлежность, и исключительно по этому признаку — этническому — преступником навсегда становился еще не рожденный ребенок осужденной без суда и следствия национальности. Правда, ребенку великодушно предлагался выбор — ему рекомендовали отречься от родителей, от своего «плохого» народа, попроситься в сыновья (дочери) народа «хорошего». Численность «хороших народов» таким способом (наряду с другими) увеличивалась, а «плохих народов» — убавлялась. Партия, вооруженная самой-самой передовой и, разумеется, человечной идеологией воспитывала наднациональных советских граждан. Объявлялись на XX съезде и имена главных вершителей «ошибок», но «палачами», что было бы точнее, их не называли, дело было обставлено множеством оговорок, ведь находящимся у власти впервые пришлось признаваться в содеянном. А в подобном случае «кто не спрятался, тот и виноват». Борьба за власть и авторитет. Не легкое это дело — доказать наличие шевелюры у облысевшего, такой парик подыскать, чтобы не сорвали, не просто. На XX съезде объявили амнистию всем «врагам народа» — политзаключенным, а заодно и массе уголовников. Без разбора. А может быть, не разбирались нарочно, чтобы вынудить многонациональное население возроптать на излишек свобод. Натерпевшись от уголовного разгула, обыватель, глядишь, и согласится с политикой палачей? И «наказанным народам» — «преступным национальностям» — объявили послабление, освободили от спецрежима. С ограничениями, само собой. Без разрешения вернуться на землю предков, без возвращения конфискованного имущества... впрочем, это ведь несущественно, такая мелочь, что и говорить не стоит. Да и было их, народов, приговоренных к «небытию», больше, чем добившихся права вернуться на родину. Только четырем репрессированным народам Северного Кавказа — карачаевцам (выселенным 2 ноября 1943 года), чеченцам и ингушам (23 февраля 1944 года), балкарцам (8 марта 1944 года) да еще калмыкам (28 декабря 1943 года) — вернули государственность (с оговорками). Остальные, в том числе крымские татары, российские немцы, корейцы, китайцы, греки, месхетинские турки остались вне родины. Многие из них нашли пристанище далеко за рубежами былого СССР и России. И вот вопросы — для пострадавших, для ученых историков, для народившихся во второй половине ХХ столетия представителей «преступных народов», для любопытных. Почему одних вернули, другим отказали? Почему вернувшихся ограничили в праве на родину, как, например, ингушей? Почему притесняют калмыков? Почему до сих пор имена этих народов остаются замаранными незаслуженными обвинениями? Почему, наконец, внутри единой страны — Российской Федерации — высшая власть объявила войну, допустила кровавую бойню, истребив без счета собственных сограждан — чеченцев? 2007 год — своеобразный юбилей, 50 лет разрешения этим народам вернуться на родную землю. Какой был праздник! Я хорошо помню его. Какое облегчение, какое торжество справедливости! Какие надежды без ложной веры и абсолютного понимания главных преступников, виновников содеянного — Сталина и Берии с приспешниками — в исстрадавшихся, оскорбленных душах изгнанников! Мой отец написал стихотворение, начинавшееся строками «Взошло солнце над моим вновь рожденным народом, чтобы уже не зайти...». И вот спустя полвека я не могу найти определение, что это было тогда, в 1957 году? Да, возвращение — но без права поселиться в доме, построенном руками дедов и отцов. Без права построить новый дом в селе предков. Как бы ни истосковались, сколько бы ни жаждали этого, не все, например, ингуши получили возможность жить на родной земле. Многие остались там, куда их насильно депортировали — в Казахстане. По всей России, в бывших республиках, по всему земному шару расселились чеченцы, спасаясь от физической и правовой расправы последователей Сталина с его концепцией национальной политики. Вплоть до 90-х годов повсюду здесь шла речь о восстановлении возвращенных народов. А результаты? Грозный, столица Чечни, разрушен до основания. Здесь не восстанавливается, а строится новый город, незнакомый и чужой коренному многонациональному населению Грозного, предпочитающему не возвращаться на пепелище. Лет 10 назад в официальную пропаганду введено слово возрождение, словно одновременно с этим запретили упоминать о насильственной депортации. Да что-то и возрождения — культуры, литературы, самой жизни — не наблюдается. Представители этих народов выживают поодиночке, кто как может, при одном общем стремлении — учиться, стать профессионалами во всех областях человеческих знаний. Огромный потенциал для страны, но кто в нем заинтересован? Зарубежье охотно приглашает их на работу, пока Россия делит награбленное в переживаемую нами эпоху перемен. Простые люди, ученые, писатели пытаются разобраться в происходящем ныне и в том, что уже случилось, кипит разноголосица мнений, суждений, впечатлений — не в пример официальной политической говорильне, пустопорожней и монотонной. Очевидно стремление замазать истину, засыпать ее мусором инерционных псевдоидеологических клишированных приговоров, угодных очередным властителям. А они «руководят» нами, поражая равнодушием и невежеством, непониманием уникальности нашей огромной, щедрой природными богатствами и человеческими талантами страны. И одному лишь Богу известно, когда наступит тот момент истины, когда мы освободимся наконец от морока и лжи, мешающих понять, за что и почему, зачем все это тотальное надругательство производилось над гражданами нашей страны, когда власти научатся уважать их человеческое и национальное достоинство и попросят у них прощения. Картина Султана Абаева |