Ася
МУРТАЗАЛИЕВА

Дом, где живет известный писатель Хож-Ахмед Берсанов, в Шаами-Юрте знают все. И кто бы ни пришел сюда с визитом, его радостно встретит гостеприимный хозяин. Он уже в летах, но сохранил твердый уверенный голос, а до общения с людьми жаден по-молодому.

В этом селе прошли первые годы жизни писателя. Детство сельского мальчишки, отличавшегося от своих сверстников лишь чрезвычайной любознательностью.

Эта пытливость, упрямая жажда знаний привела его в школу-интернат в Серноводске. Здесь он учился, одолевая программу двух классов за один учебный год. И, оказавшись среди старших по возрасту, снова становился лучшим в классе по всем предметам.

Отца Хож-Ахмед потерял очень рано. Он почти не помнит его. Знал о нем лишь по отзывам людей: Берси Ахмат был для многих непререкаемым авторитетом. Люди, попавшие в сложную житейскую ситуацию, частенько шли к нему за советом, а он охотно помогал разобраться, в просьбах не отказывал.

Матери Хож-Ахмеда Зану выпала нелегкая доля одной растить четверых детей.

Хож-Ахмед жалел ее, старался во всем помогать. Иногда, соскучившись по ней, он, не дожидаясь выходных, пешком через вечерний лес добирался из Серноводска в Шаами-Юрт.

Эти места он с детства знает наизусть. Часто в суровой казахстанской ссылке ему снились березы, растущие в окрестностях села, и речка Шалажинка.

Односельчане вспоминают, как, вернувшись из Казахстана в родные края, тогда еще молодой Хож-Ахмед на полпути вышел из машины, нырнул в речку, о которой так тосковал, и вплавь добирался до своего села, хотя весенняя вода была еще очень холодной…

Но жизнь сложилась так, что осесть все же пришлось в городе. Хож-Ахмед успел получить диплом и в Казахстане работал по своей специальности – главным зоотехником в совхозе, заведовал конефермой. Тем не менее, литературным творчеством он занялся еще там, ощутив с особой остротой сладость родного языка, необыкновенную любовь к нему. Он поступил на историко-филологический факультет Грозненского пединститута. Стал работать в республиканском Министерстве культуры.

Это было в конце пятидесятых-начале шестидесятых годов – в пору всеобщего энтузиазма, надежд на лучезарное будущее и веры, что оно вот-вот наступит.

После долгой разлуки вайнахи возвращались в родные места. О той эпохе грозненская журналистка Людмила Калита рассказывает так: «Каждый день был наполнен радостным созиданием. Будто наперегонки афиши приглашали изголодавшихся по радостным впечатлениям людей то на выставку художников, то на открытие театра и премьеру известной и любимой в народе пьесы, то на встречу с ансамблем песни и танца, то на концерт стремительно восходящего на хореографический Олимп Махмуда Эсамбаева.

Это было время буквально взрыва народного творчества. Смотры художественной самодеятельности длились неделями, а финал выливался в многоцветный народный праздник. На сцене выстраивались многолюдные хоровые коллективы».

Интерес к народным истокам одушевлял и деятельность Берсанова в области культуры. Он не только стал возрождать старые праздники (в том числе праздник ашугов – одно из самых популярных его начинаний), но и создавал, внедрял в жизнь прежде небывалые.

Множество новых обрядов и праздников с его легкой руки стали в республике традиционными. Праздник животноводов, праздники дружбы, торжественные проводы в армию – всех не перечтешь, как не сосчитать счастливых мгновений, подаренных им людям.

«Первый праздник животноводов прошел в Итум-Кале. В его подготовку включились, кроме министерства сельского хозяйства, также музеи, профессиональные и самодеятельные артисты.

И вот день праздника настал. Живописную поляну заполнили люди, она огласилась звуками песни, зацвела красочными лозунгами и плакатами. Музеи организовали выставки. Автолавки привезли продовольственные и промышленные товары, книги. На встречу с животноводами приехали писатели, лучшие коллективы художественной самодеятельности Грозненского и Советского районов.

Звуки оркестра неслись над горами, разгоняя вековую тишину. Эхо перенесло музыку через границу республики – в соседнюю Грузию, и чабаны-грузины, заслышав в горах звуки музыки, прискакали в самый разгар торжества, преодолев на лошадях несколько десятков километров» – писал в 1984 году об одном из таких праздников всесоюзный журнал «Культурно-просветительная работа».

Стиль этих газетных реляций, конечно, грешит казенной пышностью, неизбежным пороком всей советской периодики. Но сами-то праздники были уже тем хороши, что дарили людям встречи в непринужденной обстановке с народными любимцами – Махмудом Эсамбаевым, Марьям Айдамировой, Валидом Дагаевым, Шитой Эдисултановым. Знакомили с творчеством новых восходящих звезд – Тамары Дадашевой, Билухажи Дидигова, Раисы Кагермановой. Здесь могли проявить себя и начинающие артисты, для многих это был бесценный шанс.

А потом люди уходили, унося в душе пережитую радость и надеясь на новую. И Хож-Ахмед никогда не подводил: каждый следующий праздник был еще лучше, красочнее, оказывался еще более запоминающимся.

На одном из последних праздников, который проходил в высокогорном селении Борзой, присутствовали журналисты из Швейцарии, гости из Иордании. Они не могли скрыть своего восхищения увиденным.

Теперь, мысленно возвращаясь в прошлое, можно по-другому оценить те давние торжества. Это была не просто форма организованного досуга или конкурс самодеятельных артистов. Народные праздники на лоне милой с детства природы под звуки родных мелодий сближали людей, здесь происходило удивительное единение душ, люди ощущали себя частью одного целого – вайнахского этноса.

Методический кабинет Министерства культуры Чечено-Ингушетии, возглавляемый Берсановым, не раз был отмечен как лучший в РСФСР.

Часто из центра приезжали представители федерального Министерства культуры для проверки работы подведомственной структуры, коллеги из других регионов тоже посещали методкабинет, стремясь позаимствовать передовой опыт. Берсанов делал все от него зависящее, чтобы гости остались довольны не только его работой. Прилагал массу усилий, чтобы они увезли с собой хорошее впечатление о республике, о народе. И ему это удавалось. Я почти уверена, что сегодня всякий, кто тогда побывал в Чечено-Ингушетии, несмотря на усилия официальной пропаганды, сохранил самые лучшие впечатления о нашем народе.

Виктор Темуркаев, который работал в те годы заведующим культпросветучилищем в Грозном, рассказывал:

– Однажды – это было в Саратове – звонят мне в гостиницу: «Вы из Чечено-Ингушетии? Хотелось бы встретиться».

Это был Васильев, заведующий методкабинетом областного управления культуры. Прочитал в афише, что приехали земляки Берсанова, с которым он был хорошо знаком, решил проявить гостеприимство и пригласил их к себе домой.

– Зная Берсанова, нельзя не почувствовать симпатию к его народу, к республике, – говорил Васильев. – Поэтому мне и с вами захотелось познакомиться поближе.

Изобретательность Хож-Ахмеда как устроителя торжеств была, надо думать, связана и с тем, что он являлся любителем и знатоком народных традиций. Не секрет, что в те времена подобное умонастроение требовало большой личной независимости. Ведь официальная советская идеология многие традиции народов страны относила к вредным пережиткам прошлого и призывала бороться против них. Министерству культуры полагалось усердствовать на переднем крае этой борьбы. Х. Берсанов, напротив, болел душой оттого, что созданные веками традиции могут исчезнуть. Он немало сделал для их возрождения и пропаганды. Использовал любую трибуну – телевидение, радио, прессу, личные встречи с молодежью, чтобы донести до нее это прекрасное наследие предков.

Как-то он выступал в одном из сельских клубов с рассказом о наших обычаях, нравах, нормах поведения и т.д. После лекции встал один молодой человек и, обращаясь к старикам-односельчанам, спросил: «Вы знали обо всех этих вещах?»

«Знали», – откликнулся кто-то из зала. «А почему вы не учили нас этому?» – последовал второй вопрос юноши.

И тогда у Берсанова возник замысел написать книгу… Как оказалось впоследствии, именно ей было суждено стать главной книгой писателя.

«Г1иллакх» – понятие, на котором зиждется нравственная основа образа жизни вайнахов. Слово «гIиллакх» почти непереводимо. Примерный перевод – «кодекс чести» – дает лишь отдаленное представление о содержании этого понятия. Оно очень объемно: благородство, рыцарство – все, что возвышает дух человека, входит в этот кодекс достоинства и морали.

К несчастью, в последнее время молодежь забывает святые для наших отцов и дедов нормы поведения. Жизнь от этого становится намного беднее, теряет былую прелесть и вкус. Мыслящие представители старшего поколения, остро ощущая эту опасность, пытаются вернуть заблудшим душам детей спасительное стремление к нравственным высотам: любви, чистоте, взаимопониманию и уважению, основанному на принципах благородства.

Есть надежда, что этой возвышенной цели послужит недавно вышедшая в Грозном книга «ГIиллакхийн хазна – ирсан некъаш» («Сокровищница мудрости – пути к счастью»). Ее воздействие может стать сильнее оттого, что автор Хож-Ахмед Берсанов – такой известный в республике человек. Он часто выступает на телевидении, по радио, в печати, пишет книги для детей и взрослых – все для того, чтобы дойти до сердца каждого и подарить нам простую истину: нет для человека более достойных целей, чем вершины человеческого духа. И, не щадя себя, помогает нам, ведет по пути достижения этой цели.

Так отозвалась на публикацию республиканская газета «Комсомольское племя» в номере, вышедшем без малого четырнадцать лет назад. Мысли, выраженные в той короткой заметке, актуальны и сегодня. Отнюдь не устарела и книга, о которой там идет речь.

«Этот труд должен стать настольной книгой в каждой семье, чтобы каждый день брать ее и читать, как Суру из Корана, впитывать мудрость написанных в ней слов, очищать наши души неисчерпаемым родником доброты, который льется из строк этой книги» – такой теплый отзыв на труд Х. Берсанова прислал в редакцию «Комсомольского племени» житель села Гойское А. Исмаилов. Благодарный читатель восклицает: «Так и хочется крикнуть людям: оцените этот бесценный дар! Извлеките из этой книги для себя пользу. Очистите свои сердца!»

Наш соотечественник из Америки Салаудин Гугаев, который одним из первых еще в рукописном варианте ознакомился с книгой Х.Берсанова, писал о ней: «Если бы эту философию перевести на все языки планеты и преподавать с первого класса детям всех национальностей, войны между народами, ненависть и презрение одного человека к другому если не исчезли бы с лица Земли, то во всяком случае намного уменьшились бы!»

Когда писались эти строки, никто и не подозревал, что через четыре года война придет на нашу землю. Война, которая продолжается по сей день.

Изданная в 1990 году тиражом в пять тысяч экземпляров, книга Х. Берсанова разошлась моментально и стала библиографической редкостью. Конечно, она не стала настольной книгой в каждой семье и дошла не до каждого сердца. А если бы дошла, как знать, может, ненависти и презрения между нами впрямь стало бы меньше.

Год назад книга была переиздана с некоторыми изменениями.

И опять разошлась мгновенно. Это тоже ведь не случайно.

Война изменила моральные приоритеты. Зло и несправедливость, обрушившиеся на нас в последние годы, ожесточили людей, произошла переоценка ценностей, утеряны нравственные ориентиры. Можно найти массу объяснений и оправданий тому, что происходит сегодня с нами, с нашей моралью. Но это не дает нам права отказываться от традиций, которые некогда тоже выковывались в суровых испытаниях, народ их создал и донес до нас сквозь века наперекор тяжелейшим невзгодам. Наш долг – сохранить все это и в свой черед донести до будущих поколений. Если эта цепь оборвется на нас, потомки нам не простят. Вот какой мыслью хотел автор поделиться с читателем в предисловии к новому изданию своей книги.

Русский поэт девятнадцатого столетия Н. Некрасов выразил свои мысли о долге литератора в известном афоризме «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Автор не повинен в том, что усилиями советской школы эта фраза превратилась в затрепанный лозунг. Однако и Джон Голсуорси, один из крупнейших английский прозаиков века двадцатого, находил, что

«Писать имеет право только тот, кого волнуют большие общечеловеческие и социальные проблемы».

Эти слова можно в полной мере отнести к Хож-Ахмеду Берсанову. Дар его жизнерадостен, но творчество для него дело серьезное, ответственное. Здесь нет противоречия. Вместе со своими соотечественниками он прошел все тяжкие испытания, выпавшие на их долю и в прошлом столетии, и в веке наступившем. «Он чутко воспринимает боль своего народа и делает все, что в его силах, чтобы облегчить эту боль», – пишет в предисловии к книге "Г1иллакхийн хазна – ирсан некъаш" академик, профессор, доктор филологических наук Ибрагим Алероев.

В биографии писателя есть факты, подтверждающие, что это далеко не пустые слова. Во время депортации Хож-Ахмед шестнадцатилетним подростком вместе со своими земляками участвовал в работах по восстановлению железнодорожной ветки, ведущей в Магнитогорск. Условия труда были ужасающие. Среди рабочих свирепствовал тиф. Трупы умерших выносили из бараков, закапывали в общую яму. Юный Хож-Ахмед на своих плечах доставлял заболевших на станцию, оттуда на пригородных поездах отвозил их в Караганду, в госпиталь. Сам заразился тифом. Тяжело больной, нашел в себе силы и мужество написать письмо Сталину о беззакониях, творимых на железной дороге с его земляками.

Через некоторое время из Москвы приехала комиссия, условия труда и быта рабочих были немного улучшены.

Спустя много лет Хож-Ахмеда Берсанова разыщут студенты из Казахстана, члены клуба «Поиск», и в музее Карагандинского госуниверситета появится уголок, посвященный чеченскому писателю, спасавшему в далекие сороковые больных тифом спецпереселенцев.

Был в его жизни и другой страшный февраль – февраль 2000 года. Когда в село вошли отступившие из города боевики, стало ясно, что Шаами-Юрт будут бомбить. Хож-Ахмед не покинул односельчан, не смог бросить их на произвол судьбы, хотя у него была серьезная травма ноги – поранился топором, когда колол дрова.

Вместе со всеми жителями пережил бомбежку. А на следующий день, когда в селе началась «зачистка», нашел в себе мужество защитить тех, кто мог стать невинными жертвами. Сколько молодых жизней было спасено в тот холодный февральский вечер благодаря дипломатии писателя, его мудрому и настойчивому слову!

Нет ничего удивительного в том, что человека такого масштаба окружают друзья и коллеги, также во многих отношениях примечательные

Жизнь не раз сводила Берсанова с интересными личностями, людьми с богатой биографией, сложной и драматичной судьбой. Чаще всего они и становились персонажами его книг, таких, как «Дружба, скрепленная кровью», «По следам отца», «Стальная искра». Персонажи этих произведений, среди которых Герой Советского Союза Хансултан Дачиев, герой войны Магомед Гайсуркаев, майор Шумов из Ростова, оставались друзьями писателя до конца своих дней.

Он поддерживал тесные связи и с коллегами по перу – Магомедом Сулаевым, Ахмадом Сулеймановым (ему Хож-Ахмед Ахматович помогал составлять топонимику Чечено-Ингушетии), Нурдином Музаевым. Берсанову было суждено пережить уход из мира этих выдающихся людей, и всякий раз утрата глубоко ранила его. А вернувшись с похорон Шиты Эдисултанова, он сам тяжело захворал. К счастью, ему все-таки удалось победить болезнь.

Ныне он продолжает трудиться, считая каждую потерянную минуту прожитой напрасно. Люди удивляются его работоспособности. Он пишет не только прозу, но и стихи, поэмы, сказки, научные труды и учебники.

Мало того: Х. Берсанов еще занимается художественным переводом. Объемистый роман молодого прозаика Канты Ибрагимова «Прошедшие войны» он перевел с русского языка на чеченский чуть ли не за три месяца.

Рассказывая о Берсанове-литераторе, не пристало, однако, забывать, что он достаточно ярко проявил свой многогранный дар и как художник

Впервые к изобразительному искусству Хож-Ахмеда потянуло еще в Казахстане – написал портрет матери и молодой жены.

Когда вернулся на родину, поглотили работа, учеба, семья – стало не до кисти.

Но как-то получил травму руки. Впервые в жизни попал на больничный. Не привыкший сидеть без дела, места себе не находил. Достал с чердака краски, привезенные еще из Казахстана. Разбавил, и краски двадцатилетней давности ожили на холсте.

С тех пор Хож-Ахмед не расстается с кистью. Особенно вдохновляют художника любимые с детства местные пейзажи.

Он не только рисует природу, но и изучает. Знает все лекарственные растения, собирает их, сушит. Кто бы из односельчан ни обратился к нему за помощью, в зеленой аптеке писателя найдется средство от любого недуга.

Книга «Звери и птицы родного края» – итог многолетнего изучения живой природы Чечни.

Благодаря спонсорской поддержке Саид-Эмина Умаева эту книгу получили в дар учащиеся почти всех школ нашей республики. А земляки из Турции, к которым книга попала случайно, поместили ее в Интернет, чтобы с ней могли ознакомиться чеченцы, живущие в любом уголке планеты.

Сейчас к публикации готовится учебник природоведения, составленный Берсановым – «Iалам довзар».

Рассказывая о человеке, сыгравшем столь значительную роль в культурном развитии своего народа, заслужившем у него высокое уважение, казалось бы, необходимо упомянуть о наградах и тому подобных знаках общественного признания. Однако по отношению к Берсанову эта тема представляется несущественной.

Хож-Ахмед Ахматович никогда не был карьеристом, не гнался за почетом и выгодой, не пытался выслужиться перед властями. Если бы не это редкое и благородное качество, наград, надо думать, было бы немало. Звание «Заслуженный деятель культуры», которое было присуждено ему в 1985 году, – едва ли исчерпывающая оценка труда, которому он отдал более тридцати лет жизни. Спустя еще год он был принят в Союз писателей СССР, весьма многочисленное сообщество, мягко выражаясь, не равноценных персон. Кто только в нем не состоял! Истинное признание заслуг Берсанова как творческой личности и общественного деятеля гораздо выше, это такая любовь и благодарность сограждан, какие даются немногим.

Говоря о том, что успел на своем веку совершить Хож-Ахмед Ахматович, весело вспомнить расхожую поговорку: за свою жизнь человек должен вырастить сына, посадить дерево, написать книгу. Коли так, житейских свершений Берсанова хватило бы на изрядное число полноценных биографий. Что до книг, он написал около двух десятков. А домов построил целых три. Не считая тех, что строил в Казахстане, когда работа вынуждала переезжать из района в район.

И не дерево он посадил, а сад, притом не один. До сих пор, несмотря на преклонный возраст, сам ухаживает за своим садом.

Вместе с женой Аминат, которая рядом с ним вот уже пятьдесят три года, он вырастил десятерых детей. Есть среди них и экономисты, и историки, и географы, и будущие юристы, и работники культуры. Одна из дочерей Берсанова – Залпа унаследовала почти все таланты отца. Она занимается наукой, защитила кандидатскую диссертацию на кафедре этнологии МГУ.

По итогам конкурса 2002 года Залпа стала обладателем гранта американского «Фонда Мак-Артуров». При том, что отбор был очень строгий, проводился среди 727 претендентов – видных ученых из стран СНГ, в числе которых и профессора встречались, и академики.

Сейчас Залпа работает над докторской диссертацией и занимается литературным творчеством. Две ее повести – «Я выбираю горы» и «Купленное счастье» – вышли в Москве. Третья – «Дорога домой» готовится к изданию в США. Кроме того, она пытается на должном уровне овладеть родным языком. Мечтает писать на чеченском, как отец.

Так получилось, что два последних юбилея Берсанова – 70-ти и 75-летний – пришлись на войну. Общественность Чечни не смогла отметить их так, как того заслуживает этот замечательный человек. Народ разоренного края был лишен возможности воздать должный почет автору любимых книг, да и ему самому, творцу стольких праздников, стало не до веселья. Дети хотели собраться, чтобы отпраздновать юбилей отца в семейном кругу. Но он даже этого не позволил: «Какие тут торжества, кругом столько горя!»

Хочется верить, что к его следующему юбилею в республике, наконец, воцарится настоящий мир и восьмидесятилетие Берсанова будет отмечено, как подобает…

Тогда его дети, разлученные, разбросанные войной от Франции до Камчатки, соберутся в родительском доме.

Это будет лучшим подарком для писателя.