Ночь опустилась РЅР° Бородинское поле, словно набросила черное покрывало РЅР° страшную картину отгремевшего сражения. Странная тишина, пугающая тревожная ночь. РќРѕ РІРѕС‚ РІ сгустившийся мрак врезался огонек. РћРЅ двигался... кто-то что-то искал РІ этой тьме РЅР° развороченной снарядами земле, среди разбитых РѕСЂСѓРґРёР№, среди трупов людей Рё лошадей. Кто это? Шакалы РІРѕР№РЅС‹ – мародеры, для которых, как известно, нет ничего святого Рё которым РІРѕР№РЅР° – мать СЂРѕРґРЅР°? Р?ли кто-то РґСЂСѓРіРѕР№? РўРѕРіРґР° кто?

Это были мужчина и женщина. Что понадобилось в таком месте в столь неурочный час молодой аристократке Маргарите Тучковой, явившейся сюда в сопровождении одного лишь слуги?

Они переворачивали тела погибших, в тусклом свете фонаря вглядывались в застывшие под маской смерти лица. Где оно, самое дорогое для Маргариты лицо, где все то, что осталось после битвы от страстно любимого ею человека? Она должна предать земле тело мужа по христианскому обычаю, не позволить хищным зверям и тлену обезобразить его...

...Позже на том месте, где погиб генерал Тучков, Маргарита поставила часовню, а сама ушла от мирских дел, ибо светская жизнь утратила для нее всякий смысл.

Подвиг одного из героев Бородина, генерала Тучкова, остался в военной истории России как образец личного мужества, храбрости, беззаветного служения Отечеству. Поступок его жены стал продолжением этого подвига, заключительным, исполненным драматизма аккордом еще одной мелодии любви.

Без малого двести лет стоит на Бородинском поле этот небольшой храм – памятник бессмертной любви и непреходящей скорби. Заставляет людские сердца сильнее биться от восхищения, наполняя души высокими чувствами. Вдохновляя поэтов и художников на создание новых творений.

Мировая история знает немало таких замечательных примеров великой человеческой любви. Века проходят, а эти сюжеты неизменно потрясают воображение красотой и силой чувств, яркой игрой страстей, трагизмом ситуаций. Но я выбрала именно этот – по аналогии...

...Без малого двести лет спустя вот так же пришлось брести по местам сражений, по развалинам Чечни, от захоронения к захоронению современной аристократке – артистке, известной певице.

Бирлянт Рамзаева искала останки своего канувшего в неизвестность мужа Маккала Сабдулаева – поэта, бывшего с 1996 года заместителем министра культуры. Летом 2000 года он был арестован на блокпосту и бесследно исчез...

Предвижу: те, кто знал мою журналистскую позицию как корреспондента газеты «Голос Чеченской Республики» – издания, достаточно критично освещавшего деятельность руководства Чечни начала 90-х – удивятся, почему я взялась писать о Рамзаевой, певице этого режима? О той самой Рамзаевой, которая еще в 1993 году с маленьким ребенком на руках пришла на площадь Свободы и своими песнями вдохновляла грядущее сопротивление с такой выразительной силой, что старики утирали глаза, а многотысячный митинг единодушно провозгласил исполнительницу народной артисткой?

Во-первых, сегодня, пройдя через годы и испытания, бывшие не только мукой, но и подчас очищением, мы все понимаем, что, разделившись в 1991 году по политическим мотивам, мы стали заложниками не большой политики, как тогда представлялось, а всего-навсего имущественных разборок между крупными фигурами во властных кругах. Пора перестать сводить счеты по принципу «а где ты был в августе 91-го?», хотя бы по той причине, что паны, из-за которых затрещали наши чубы, давно уже заняли свои теплые места, каждый урвал себе долю вожделенного пирога.

А во-вторых, любого журналиста, аполитичен он или политизирован, не может не потрясти отмеченная глубоким драматизмом женская судьба, в которой столь концентрированно отразились судьбы всех женщин Чечни, независимо от их политической ориентации, социального положения и даже национальной принадлежности: раз ты из Чечни – ты и обожжен, и прокален ею, и закален. Пусть температура огня разная – у кого-то сильнее, у кого-то слабее, – суть от этого не меняется: боль одинакова у всех.

В Хорватии в одном из журналов был опубликован материал о чеченской певице – «Медея из Грозного». Почему Медея, объяснялось словами самой Бирлянт, приведенными в тексте: «Чем над моими дочками будут издеваться пьяные солдаты, я лучше их убью. Не дай Аллах такому случиться! Я потому и убежала оттуда». Подумалось: «Медея из Грозного» – подходящий заголовок и для моей публикации. Кавказская женщина, оказавшаяся на чужбине. Доля, отмеченная благословением редкой любви. Постоянное звучание трагической ноты в судьбе. Да, есть совпадения. Но... все же не Медея. Бирлянт Рамзаева – с тоской и болью утраченной, но не умершей любви, с ее завораживающими песнями – ближе Орфею, певцу, спустившемуся в Аид, Царство Мертвых. Только в отличие от мифического древнего певца нашей современнице не мрачный, но тихий античный Аид достался, а тот чудовищный ад с его пыточными кругами, образ которого сложился в сознании человечества хоть и не вчера, но куда поближе к нашим дням.

...Она встретила войну в Грозном. Прижимая к себе маленькую дочь, оглушенная звуками взрывов, вздрагивая от бомбовых ударов в доме, где в осколки рассыпались окна, вылетали двери и прямо на голову рушилась крыша, она долго не верила в то, что президент России, за которого она, вдохновленная идеями демократических преобразований, так рьяно голосовала, мог отдать приказ уничтожить ее любимый город, ее дом.

Пришлось поверить.

Если бы ей, здоровой женщине, матери двоих детей, сказали, что не по каким-то биологическим причинам, а от нервного и физического потрясения, вызванного войной, она потеряет еще не родившегося ребенка, перенесет сложную операцию – она бы не поверила.

Пришлось поверить.

Если бы ей сказали, что завистливая ненависть может смертельно ранить не в переносном, а в самом прямом смысле слова, она, возможно, и тут бы усомнилась. Но когда ей, находящейся в состоянии глубокой депрессии после утраты мужа, показали известную российскую газету – и не какую-нибудь «желтую», а популярную общественно-политическую – где убедительно возводилась напраслина на нее, Бирлянт Рамзаеву, у нее случился микроинфаркт.

Пришлось поверить.

Каждой женщине Чечни РІ эти РіРѕРґС‹ довелось пережить РіРѕСЂРµ. РћРґРЅР° потеряла детей, другая мужа, третья оказалась изгнанницей, четвертую подвергли поруганию, облыжно обвинили РІ несуществующих грехах, пятая тяжело заболела... Долго можно перечислять РІСЃРµ те беды, которые принесла РІРѕР№РЅР°. РќР° некоторых РѕРЅРё обрушились, так сказать, РІ розницу, Р° РЅР° РєРѕРіРѕ-то, как РЅР° Бирлянт Рамзаеву, – оптом, РІСЃРµ сразу. Словно Неведомая Сила избрала именно РёС… для наказания Р·Р° грехи всего человечества. Р?ли для испытания?

....Когда-то на смотре-конкурсе советской песни, проходившем в Алма-Ате, юная чеченская солистка завоевала первую премию за исполнение Песни о Грозном знаменитого композитора Аднана Шахбулатова. Если бы ей тогда сказали, что настоящее лицо войны – это изуродованное до неузнаваемости лицо ее родного города, вот уж чему она бы ни за что не поверила.

Но в 1996 году, после хасавюртовского затишья, увидев это лицо во всей ужасающей реальности, рассмотрев вблизи его жуткие, душераздирающие черты – поверила. Поверила и запела совсем другую песню на ту же, шахбулатовскую, музыку:

Обрушившаяся трагедия ослепила мой город...

Как тебя уничтожили –

Обласканный мужественными парнями,

Украшенный прелестными девушками,

смеющимися детьми,

Со всеми друживший город...

Как жестоко и хладнокровно тебя истерзали

Смертельным оружием...

(Подстрочный перевод).

...РћРЅРё СЃ Маккалом ехали РїРѕ разбитым улицам, пытаясь вспомнить, РіРґРµ что было. Р’ салоне машины звучали героические песни Р?мама Алимсултанова, большого РґСЂСѓРіР° семьи. Бирлянт чувствовала, как вспыхивает Рё разгорается, разгорается, пылает РІ ее сердце ненависть Рє СЂСѓСЃСЃРєРёРј Рё... сочувствие Рє СЂСѓСЃСЃРєРёРј. Ненависть Рє тем, кто разрушил ее РјРёСЂ – РјРёСЂ красоты Рё музыки, любви Рё РїРѕСЌР·РёРё. Сочувствие Рє тем, кто жил СЂСЏРґРѕРј СЃ ней, делил ее заботы, кто учился СЃ ней РІ музыкальном училище, кто обучал ее, единственную РЅР° РєСѓСЂСЃРµ чеченку, музыкальной грамоте, шлифовал ее РїСЂРёСЂРѕРґРЅРѕРµ музыкальное Рё вокальное дарование. Пианистка Маина Захаровна Снитко… Виктор Николаевич Земсков... Р?менно РѕРЅ, наставник, посоветовал своей ученице, увлеченной классикой Рё советскими песнями, обратиться Рє чеченскому фольклору: «Ваш народ РјРЅРѕРіРѕ потерял РїСЂРё высылке. Надо поддерживать, популяризировать народные песни». Р? это тогда, РєРѕРіРґР° РІСЃРµ национальное непременно препарировалось РІ идеологическом отделе РћР±РєРѕРјР° РљРџРЎРЎ Рё расценивалось как националистическое. РћРЅ понимал, что так будет РЅРµ всегда, что есть непреходящие духовные ценности. Фольклор – РѕРґРЅР° РёР· РЅРёС…, Рё его надо хранить вопреки сиюминутным партийным интересам.

Потом, несколько лет спустя, навсегда врежется ей РІ память поступок еще РѕРґРЅРѕРіРѕ СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ – ее соседа, православного священника. РћРЅ, как Рё Маккал Сабдулаев, РЅРµ покинет РіРѕСЂРѕРґ РЅРё РІ первую, РЅРё РІРѕ вторую РІРѕР№РЅСѓ – «Я Богом послан засвидетельствовать эту трагедию»... Так же РіРѕРІРѕСЂРёР» Рё Маккал. Люди высокой души везде одинаковы. Потом, РІ 2000 РіРѕРґСѓ, РєРѕРіРґР°, приехав РІ Грозный, чтобы выяснить СЃСѓРґСЊР±Сѓ мужа, РѕРЅР° придет РґРѕРјРѕР№ Рё наткнется РЅР° засаду, то спрячется Сѓ этих соседей, абсолютно уверенная, что РѕРЅ Рё его жена РЅРµ выдадут. РћРЅР° пришла Рє РЅРёРј... через дырку РІ заборе, разбитая Рё опустошенная, Рё хотя Р±С‹ РЅР° несколько часов нашла РїСЂРёСЋС‚ Рё утешение. РћРЅР° увидела, как загорелся ее РґРѕРј – РІ дополнение РєРѕ всему пережитому. Утром ей предстояло покинуть Чечню. Ничего РЅРµ хотелось, только плакать, выть РѕС‚ боли, уткнувшись лицом РІ землю. РќРѕ хозяева как-то сумели встряхнуть ее. Заставили съесть тарелку каши. Потом, провожая ее РІ РґРѕСЂРѕРіСѓ, встали перед иконами Рё сотворили молитву. РћРЅ сказал: «Молись РЅР° своем языке». Р? РѕРЅР°, мусульманка, стояла позади него, православного священника, Рё молилась Аллаху. Бог для всех един. Рђ РЅР° прощание РѕРЅРё дали ей гостинец – три конфетки – РІСЃРµ лакомое, что было Сѓ РЅРёС… РІ РґРѕРјРµ: «Тебе Рё РґРІСѓРј твоим дочкам РѕС‚ нас»... РќРѕ РїРѕРєР° это РІСЃРµ еще впереди.

...РќР° месте СЂРѕРґРЅРѕРіРѕ музыкального училища РЅРµ осталось даже развалин – пустота. Это был шок. Потрясенная, Бирлянт поделилась своей РіРѕСЂСЊРєРѕР№ растерянностью СЃ мужем. РћРЅ всегда, РІСЃРµ тринадцать лет совместной жизни хорошо понимал ее. Этот чудесный дар взаимопонимания питало еще Рё творческое сотрудничество поэта Рё певицы. Каждый чувствовал переживания РґСЂСѓРіРѕРіРѕ так, словно Сѓ РЅРёС… было общее кровообращение. РќРѕ даже тогда, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё СЃ Маккалом вместе смотрели РІ лицо РІРѕР№РЅС‹, отраженное РІ обезображенном облике разрушенного РіРѕСЂРѕРґР°; даже тогда, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё РѕРґРЅРѕРіРѕ Р·Р° РґСЂСѓРіРёРј теряли СЃРІРѕРёС… друзей, среди которых такие известные люди как Р?мам Алимсултанов, Далхан Хожаев, – Бирлянт Рё предположить РЅРµ могла, что ей предстоит еще увидеть Рё чрево РІРѕР№РЅС‹. Уже РѕРґРЅРѕР№, без ненавязчивой дружеской поддержки, спуститься РІ самое ее нутро, дойти РґРѕ самого РЅРёР·Р° ненасытной утробы РІ поисках останков того человека, который сейчас сидел СЂСЏРґРѕРј СЃ ней РІ машине Рё чутко отзывался РЅР° РІСЃРµ движения ее души.

Р? РІ это тоже пришлось поверить, РёР±Рѕ это стало реальностью.

Такого ада Орфей не видел...

Ступень за ступенью шла по его кругам чеченская певица. Временные захоронения бойцов сопротивления... Поспешные погребения федеральных солдат... Свидетельство самого чудовищного преступления войны – захоронения детей, женщин, пожилых людей – невинных жертв самолюбивых политиков, из-за непомерной гордыни отказавшихся разговаривать друг с другом.

За неделю поисков голова молодой еще женщины побелела от ужаса, открывшегося ее глазам. Что-то сначала надломилось в душе, а потом, когда стало ясно, что поэта Маккала Сабдулаева нет в живых, – и умерло. Она застыла. Оцепенела. Оледенела.

Часть души умерла, и тогда Бирлянт снова... запела. Так всегда пели горянки в годины тяжких бедствий. От безысходной женской тоски рождались песни-плачи – тийжар. Так явилась на свет и эта – единственная в репертуаре певицы, где и слова, и музыка – ее собственные, идущие из глубины раненого сердца:

Я плачу, я зову: вернись ко мне, вернись!

От боли и тоски поседели мои волосы.

Я буду жить, восхваляя твои дела

Р? твою честь сохраняя,

Переживая все невзгоды...

Она запела. Сквозь кровь и слезы.

«Сквозь кровь и слезы» – так назван первый альбом Бирлянт Рамзаевой. Он записывался в разрушенном Грозном после первой войны – на кухне в доме Бирлянт и Маккала, под лай соседских собак, крики петухов и периодические перестрелки. Потом появились два новых альбома, записанные уже вдали от родины. Там песни, рожденные пережитым – всем тем, что она испытала, увидела, узнала. Там песни-плачи, песни-причитания женщины, опаленной войной. Но, рассказывая о личной трагедии, они достигают высокой обобщающей силы и вырастают до героических баллад, патриотических призывов огромного эмоционального накала.

«Словно волк, ты противостоишь войне, гордый чеченец»... Это ее Маккал, как тот волк из легенды – в чеченском фольклоре он символизирует не злобную кровожадность, а благородство и отвагу. Все звери испугались и спрятались от бешеного смертоносного ветра, а он остался, уперся в скалу и в одиночку противостоял урагану. Не ушел даже тогда, когда осатаневшая буря сорвала с него всю шкуру от носа до хвоста... Так и Маккал. Не покинул Грозного во время войны. Писатель, он решил «все испытать на своей шкуре» – увидеть собственными глазами, зафиксировать ощущениями очевидца, а не стороннего наблюдателя. Он хотел разделить со своей родиной все, что ей выпадет, от начала до конца. Но ураган смел его...

Вольно или невольно, но Бирлянт продолжила то дело, которое он так и не успел довершить. Она стала вестницей, несущей миру рассказ о маленькой горской стране, о ее муках и надежде.

Бирлянт и раньше-то не пела «на потребу», избегала текстов легковесных и пустых. Она не утратила убежденности, что песня, музыка должны воспитывать, пробуждать в человеке лучшие чувства, заставлять задуматься.

Произошел в судьбе певицы и еще один поворот, в возможность которого она прежде тоже бы не поверила. Влюбленная в чеченские родники и горы, выпестованная в недрах национальной духовности исполнительница фольклорных песен, она найдет своего слушателя, получит признание и, более того, – станет востребованной за пределами родной страны. Ее будет слушать Европа. Лондон будет рукоплескать чеченской певице, которая – единственная из вайнахов – получит возможность дать в британской столице два сольных концерта. В Хорватии ее пригласят для участия в музыкальном представлении по пьесе Еврипида «Медея». Странная гостья – Кавказская Женщина – говорит и поет по-чеченски. Сначала зрители, не понимая, почему за репликой Медеи, прозвучавшей на понятном им языке, следует ответ на незнакомом наречии, смеются, воспринимая это как шутку постановщика. Но через минуту все становится ясным. Кавказская Женщина – олицетворение трагической судьбы всех женщин маленькой горской страны. Чистый, серебристый, как горный ключ, берущий начало у ледника, мелодичный голос своими вибрациями способен сказать больше, чем слова. Тут переводчик не нужен. Зрителю ясно, что через свою личную боль певица передает боль израненной Чечни. Всей Чечни. Слушая эту маленькую женщину в черном одеянии, плачут люди в Боснии, Хорватии, Сербии – им понятна и близка беда далекой вайнахской земли.

– Сегодня очень тяжелая ситуация РІ РјРёСЂРµ, – РіРѕРІРѕСЂРёС‚ Бирлянт. – РњРЅРµ так хочется, чтобы люди РЅРµ убивали РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР°, Р° говорили РЅР° языке музыки – самом понятном, самом доступном для всех. Хотела Р±С‹, чтобы РІСЃРµ люди независимо РѕС‚ национальности, конфессии Рё цвета кожи общались РЅР° языке музыки. Друг РґСЂСѓРіР° ценили, ведь РјС‹ РІ этом пространстве – временные гости, Рё РЅРµ надо искать РІ соседе врага. РЇ прощаю всех, кто нанес РјРЅРµ РѕР±РёРґСѓ. Р’СЃРµ равно РјС‹ уйдем РІ РёРЅРѕР№ РјРёСЂ, сколько Р±С‹ РЅРё цеплялись Р·Р° эту жизнь, как Р±С‹ РЅРё хотели этих денег, как Р±С‹ РЅРё стремились ранить сердца РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР°. РџСЂРёСЂРѕРґР° сама дает нам понять, что СЂРѕРґ людской ждет большая беда. Нам, работникам культуры Рё искусства, РїРѕСЂР° взяться Р·Р° СЂСѓРєРё, попытаться что-то сделать, чтобы эти мракобесы, СЃРІРѕРёРјРё распрями разрушающие РјРёСЂ, РЅРµ поубивали нас всех. Людей ведь сегодня натравливают РґСЂСѓРі РЅР° РґСЂСѓРіР°, Рё РјС‹ этому поддаемся. РљРѕРіРґР° утверждают, что культура РІРЅРµ политики, – это ложь. Работники культуры, если РѕРЅРё РЅРµ продажные, РЅРµ шабашники Рё халтурщики, Р° настоящие носители духовности, РІ силах повлиять РЅР° СЃРІРѕРёС… правителей. Это правда. Культура может РјРЅРѕРіРѕРµ. Р?ные РіРѕРІРѕСЂСЏС‚: СЏ РЅРµ участвую РІ политике... Ничего РїРѕРґРѕР±РЅРѕРіРѕ. Хочешь, РЅРµ хочешь – РІСЃРµ равно ты РІ ней участвуешь. Если умеешь воздействовать СЃРІРѕРёРј творчеством РЅР° СѓРјС‹ Рё души...

Р’СЃРµ РІРѕР№РЅС‹, независимо РѕС‚ названия – Отечественная РѕРЅР° или криминальная, «непонятная», как нынче именуют события РІ Чечне, – имеют РѕРґРЅСѓ суть: РѕРЅРё разрушают, уничтожают, РѕРЅРё отнимают, Р° РЅРµ рождают сыновей, РѕРЅРё разрушают, Р° РЅРµ строят храмы. РќРѕ РёРј РЅРµ дано убить любовь. Простую, земную, человеческую. Р? всесильную. Потому что РёР· нее СЃРєРІРѕР·СЊ РєСЂРѕРІСЊ Рё слезы обязательно пробивается, прорастает – храм. Р? РІ РјРёСЂ РїСЂРёС…РѕРґСЏС‚ сыновья.

Орфей РІ подземной царстве встретил только тень своей возлюбленной Р­РІСЂРёРґРёРєРё. РќРѕ РІ памяти человечества уже тысячелетия живет история этой немеркнущей любви. Чеченская певица Бирлянт Рамзаева, РїСЂРѕР№РґСЏ РІСЃРµ РєСЂСѓРіРё ада, РЅРµ нашла даже бренных останков своего мужа. Р’РѕР№РЅР° забрала РёС… еще нерожденного сына. Ей РЅРµ довелось РЅРµ то что часовню – чурт поставить РЅР° могиле любимого. Р? РІСЃРµ же РѕРЅР° построила СЃРІРѕР№ храм: это ее творчество, отразившее историю современной Чечни, РІСЃСЋ ее боль, РІСЃРµ страдания Рё надежды. Авторство слов принадлежит разным поэтам, Р° РЅР° музыку РёС… положила сама исполнительница. РћРґРёРЅ РёР· трех записанных ею альбомов полностью состоит РёР· песен РЅР° стихи Маккала Сабдулаева. Как самый пронзительный, потрясающий аккорд еще РѕРґРЅРѕР№ мелодии большой любви...